И ушли...

Вообще-то, я очень люблю, когда приходят гости.
В моей квартире гости редко бывают. Они как правило приезжают только на дни рождения, и то, если пригласишь. Лица примерно одни и те же, в основном это родня, и родня в основном Ирины. Я быстро привыкаю к людям, по-этому, они все для меня тоже уже давно стали родными.

Я люблю, когда приходят гости!
У меня тогда появляется ощущение, что я нужен. Я могу чем то похвалиться, просто пообщаться, поделиться новостями. Можно даже выпить, если выходной и никуда не нужно ехать.

Мне нравится наводить порядок в доме. Я знаю, что гостям наплевать на то, что где-то в углу пыль или в шкафу небрежно скомканные вещи, наспех спрятанные в момент их входа в дом. У них у самих то же самое дома, я просто уверен в этом. Но сам процесс наведения порядка доставляет мне удовольствие. А самое главное, потом, когда вижу, что всё на своих местах, когда всё становится чистым и упорядоченным, я получаю моральное удовлетворение от выполненной работы)

Гости всегда приходят в положенное время. Сейчас есть мобильные телефоны, и договориться о времени очень просто, тем более, все знают, что идет подготовка, и никто не хочет смущать хозяев. Ну, наверное, оно так и есть...
Я люблю такой коротенький промежуток времени, за несколько минут до прихода гостей, когда время как-будто растягивается. Я всегда наслаждаюсь им... Словно резинка, время оттягивается, оттягивается...
И я чувствую себя в этом тягучем отрезочке времени, как будто в другом мире, очущения обостряются, и слух начинает ловить любой шорох в подъезде.
Обычно, гости приходят толпой, по-этому, явным признаком их приближения становится топот ног в подъезде. Гости отряхивают снег.
В эти оставщиеся несколько секунд время оттягивается настолько, что даже слышно, как оно начинает похрустывать...

ЗВОНОК!!!

И время начинает отыгрывать своё замедление... Оно начинает идти вдвое, а то и втрое быстрее. Ужасная несправедливость!
Конечно, общение, эмоции, иногда, дружеские обьятия. Я люблю обниматься, тогда чувствуется душевная теплота человека...

А уходят гости всегда одновременно.... Ну или почти всегда.
Я очень не люблю, даже ненавижу закрывать дверь за гостями... Мне становится грустно... Очень...
По-этому, я перестал любить свой день рождения...

Лет до шести - семи, точно не помню, я был уверен, что подарки мне на день рождения приносили крокодил Гена и Чебурашка. Я очень хотел увидеть настоящего чебурашку, потому что... Ну, я уже не знаю зачем, хотел и всё. Однако, они почему-то приходили всегда именно тогда, когда я спал. Мама объясняла это тем, что днем они работают, а ночью разносят подарки тем, у кого день рождения, если, конечно же, дети хорошо себя ведут.
Как-то в школе, классе во втором, а может в первом, я обмолвился о том, что мне на очередной день рождения Гена и Чебурашка что-то подарили, после чего мой одноклассник и по совместительству мой сосед, Юра Лаврентьев цинично разрушил сказку и сказал, что никаких Ген и Чебурашек не существует, а подарки дарят родители. Он потом еще целый день ходил и смеялся надо мной. Я был расстроен.
Мама вечером попыталась было переубедить меня, что Юра, скорее всего, плохо себя ведет, а поведение его действительно иногда оставляло желать лучшего, вследствие чего, они к нему не приходят. Однако мне всё уже было ясно…
Впрочем, подарки на дни рождения у меня всё равно были всегда. Обычно их клали мне под подушку, ну а если подарок был большим, то его ставили за спинку кровати, получалось, что тоже под подушкой, ну, разве что, чуть подальше. Утро в День рождения начиналось с того, что проснувшись, я засовывал руку под подушку, нащупывал подарок, вытаскивал и принимался за его изучение.

В этот 28 День Рождения я, проснувшись, поступил точно так же, но подарка не нашел. Не нашел я его и у дивана… Подарка просто не было, и я об этом знал. Ну конечно, как можно положить под подушку велосипед, тем более, что он еще не куплен, и денег на него еще пока не хватает. Дома царил обычный беспорядок, утренняя тишина и полусумерки. Обычное серое февральское утро радовало лишь тем, что было воскресенье, и не надо было ехать на работу. В общем, на то, что у меня сегодня день рождения не указывало ровным счетом ничего.
Я не люблю, когда гости уходят. Мне становится одиноко. Именно поэтому на этот день рождения я решил не приглашать гостей... Я решил, что гостей приглашать домой не буду и пригласил их на шашлык возле бани, чтобы никуда далеко не ездить. Получилось неплохо. Отметили в кругу родни, на улице было тепло, шел небольшой снежок, очень вкусно пахло шашлыком. Мы пили водку, закусывали шашлыком и салатами, которые Иринка с любовью сделала накануне, разговаривали обо всём. Оля Пришла с детьми, которые ползали по сугробам, забавляя всех окружающих. В общем, мне стало хорошо и уютно.
Придя домой, мы стали пить чай. Потом Ира освободила меня от мытья посуды, а я в это время рассматривал и обсуждал подарки. Потом мы ушли домой. Остаток дня я провел, пересматривая видеозаписи, которые я сделал во время учебы в институте.
Несколько месяцев назад я удалил дату своего дня рождения со всех интернет ресурсов, чтобы посмотреть, кто помнит.

Из всех моих друзей и знакомых (кроме родни) меня поздравили только 5 человек…

«…просто ты родился на 50 лет раньше, чем должен был родиться…»
Эта фраза и по сей день незримо преследует меня, периодически выплывая из недр моей памяти…
Вагон... Напротив меня сидела пожилая женщина, и мы с ней о чем-то беседовали. У меня хорошая память на лица, но её лица я не помню совершенно. Иногда мне вообще кажется, что это был просто сон, обычный сон, малоотличимый от реальности, потому что цветной. О чем мы беседовали, я тоже не помню. Помню только вот эту фразу и то, что раньше мы с ней никогда не встречались.
Иногда я действительно не понимаю тех, кто меня окружает. Я не понимаю, почему люди стали так черствы, почему так сложно обнять кого-то при встрече, например, друга или просто близкого по душе человека. Не понимаю, почему многим бывает трудно улыбнуться! Я не понимаю, почему многим так трудно быть честными, зачем обязательно нужно обманывать. Я не понимаю, почему не может быть дружбы между мужчиной и женщиной, именно дружбы, без секса и прочих каких-либо заморочек.
Хотя, мне кажется, причина этого в банальной безответственности за свои поступки. Именно из-за этого люди лгут друг другу, ссорятся и враждуют, всё больше и больше обезображивая себя духовно, хотя каждый человек рождается духовно чистым и красивым.
Я верю, что придет время, когда люди перестанут, предавать и воевать между собой, и если бы когда-нибудь я поймал сказочную золотую рыбку, я бы попросил ее сделать так, чтобы люди снова разучились врать, ведь главная ложь – это ложь самому себе…

Если в человеке живет ребенок - значит это, пожалуй, лучшее, что в нем может быть))
Ребенок любит по-настоящему, а не за что-то, он не умеет обманывать и предавать, он видит и принимает людей такими, какие они есть на самом деле, он доверчив и любопытен. А еще, у него нет негативного опыта прошлого, груза обид, и он не боится ничего нового.

Я смотрю на эти фотографии, в эти лица. Угрюмые, веселые, иногда нелепые и, может быть, даже безумные, но практически все – любимые мной. Это лица преподавателей. Тех преподавателей, которые первыми начали учить меня быть профессионалом своего дела.
Некоторые из них уже давно уволились, некоторых уже нет в живых…
В душу медленно заползает грусть, когда смотрю на фотографии тех, кого уже нет, а в памяти прокручиваются самые яркие воспоминания, (те воспоминания, которые еще не успели стереться под натиском огромного количества информации, полученного в течение последующих лет жизни) относящиеся к данным Людям.
Я помню, как я поступал в Нижегородский Строительный Техникум, в учебное заведение, вектором указавшее направление по которому мне довелось шагнуть в свою взрослую жизнь…

Часть 1. Начало
Было жаркое лето 1998 года. Девять классов моей деревенской Каликинской средней школы были благополучно окончены. В моей голове, помимо всякой обычной по нынешним, уже взрослым меркам, детской ерунды, появилось щекотливое чувство, чувство грядущего неизвестного будущего, обозначенного где-то на самом горизонте тремя заглавными буквами:
«Н С Т»
Сказать, что на тот момент у меня была какая-то цель в жизни, было нельзя. Перспектива того, что только что, отсидев за партой девять скучных лет, мне придется еще четыре года учиться не вызывала у меня никакого оптимизма. Мало того, учиться мне предстояло в городе, а туда нужно было ездить каждый день на электричках, потом на автобусах, а потом еще и обратно. Глядя на брата, я не особо переживал по поводу поездок, чего нельзя было сказать про маму. Мама наша была та еще волнушка, постоянно переживала за нас с Юркой по любому поводу и без повода тоже, но это, в общем-то, совсем другая история.
Поскольку математика у меня хромала, решено было натаскать меня по данному предмету. Мама попросила знакомую учительницу, которая когда-то преподавала математику в нашей школе, позаниматься со мной. Нина Григорьевна, так звали эту женщину, согласилась, и я три раза в неделю вынужден был по несколько часов просиживать у нее дома, решая примеры, задачи, складывая синусы и косинусы, упрощая тождества и выполняя множество всяких действий, значения которых я не особо понимал, да и не хотел понимать. Особенно меня бесили примеры, в которых были длинные многоэтажные дроби, с тригонометрическими функциями, степенями, корнями, которые после преобразования тупо превращались в «1» или в «0». Тогда мне становилось очень обидно, что все мои усилия, все старания превратились в одну цифру, а в голове у меня возникал образ какого-то шального математика, который всю жизнь только и делает, что сидит у себя за столом и выдумывает такие вот примеры, шаг за шагом усложняя их до немыслимых пределов. Это сейчас я понимаю, что все эти примеры сочиняются специально, по определенным схемам и алгоритмам, продумываются и обсуждаются вовсе не одним человеком, а целыми комитетами и обществами. Хотя, тяги к математике у меня от этого не прибавилось даже сейчас.
Вообще, я любил предметы, где все можно было представить, увидеть, потрогать. Ну, например, черчение. По-моему, это самый простой предмет, никогда не понимал, почему некоторым он давался с трудом. Все видно, все понятно, или физика, где тоже все видно и подчиняется законам. Выучил законы Ньютона – и порядок. Русский язык, ну там тоже все понятно, учи правила и всё. Тем более, мама всегда может помочь и подсказать, она же учитель русского языка и литературы. Литература давалась посложнее, там нужно было читать, причем внимательно, от начала до конца, причем, то, что нужно было читать, иногда было мне не совсем интересно, а иногда и совсем не интересно. История отличалась от литературы тем, что помимо неинтересного чтива в ней присутствовали еще и даты, которые мне давались с очень большим трудом. Зубрить я не умел, видимо из-за не очень развитой памяти, а логике даты поддаваться не хотели совсем. Хуже всего было с математикой и химией, где совершенно ничего нельзя было потрогать и представить, а значит, подчинить логическому объяснению. Вот именно по этой причине и решено было углубить мои познания в области математики.
Вроде бы все шло хорошо, и, как мне помнится, чему-то меня Нина Григорьевна даже научила. Порешав еще пару дней примеры из задачника для абитуриентов НСТ, я благополучно оставил это скучное занятие.
Приближалось второе августа, день, который должен был решить мою дальнейшую судьбу. Мне предстоял только один вступительный экзамен – собеседование по математике, так как я окончил школу без троек, а точнее, со средним баллом более «4,5».
31 июля выдался жарким днем, и я, в очередной раз собрав жуков на картошке, решил скататься до речки искупаться. Мама, конечно же, напомнила мне о предстоящем экзамене и порекомендовала мне все-таки позаниматься, потому что осталось 2 дня. Я ответил, что перед смертью не надышишься, добавил еще что-то про переполнение мозга и, наверное, про то, что скоро уже купаться будет нельзя, и уехал на речку на своем велосипеде.
Как интересно устроен человек, - думал я, лежа на горячем песке, периодически ловя взглядом тревожно кричащих, то и дело проносящихся над пляжем стрижей, разрезающих своими крыльями голубое до боли в глазах небо, - всегда начинает ценить что-либо только тогда, когда этого самого «чего-либо» у него остается совсем мало! Я наслаждался каждой секундой оставшегося детства, беззаботного, настоящего, искреннего. Я думал о том, что меня через два дня мы с мамой поедем в город, что меня посадят за парту, дадут билет, на котором будет что-то написано, что все будут молча решать, а в это время родители будут стоять за дверью и волноваться каждый за своего ребенка. Все эти мысли придавали каждой минуте оставшихся двух дней такую невероятную ценность, что иногда перехватывало дух. Я не особо переживал из-за экзамена, во-первых, потому что до него было еще долго, а во-вторых, потому что я был уверен, что у меня всё получится, ну а в-третьих, что даже если у меня и не получится, и я получу «тройку», то у меня будет еще возможность пересдачи общим потоком.
Но в этот раз судьба приготовила для меня сюрприз…

Сюрприз заключался в том, что выходя из воды, я довольно сильно проколол ногу… Приехав домой, сняв ботинок и развязав окровавленный носок, которым я перевязал рану, я доложил об этом маме. Ничего хорошего она мне не сказала, разумеется. Мы отправились в медпункт, там меня осмотрели, промыли рану и забинтовали. Положение ухудшало то, что рана была довольно глубокая, и на скорое ее заживление рассчитывать не стоило.
В итоге, второго августа я приехал на экзамен немного не в себе. Чтобы уменьшить мои страдания связанные с болью в ноге, на которой мне все-таки пришлось передвигаться, мама дала мне 2 таблетки анальгина, который действительно снизил боль, но очень затормозил мою умственную деятельность. Сказался и стресс, разумеется…
Нас усадили каждого за отдельную парту, затем в аудиторию вошла женщина. Она представилась, звали ее Тамара Константиновна Вытнова, затем она рассказала, сколько у нас будет времени, как правильно оформлять листы, где находятся черновики, и обговорила некоторые организационные вопросы. Вообще, в силу определенных причин, которые я упомянул раньше, я не запомнил тогда, ни как ее зовут, ни то, что она говорила потом. Запомнилось только то, что все черновики нужно было приложить к бланку, чтобы она могла просмотреть ход решения, поскольку бланки задания были выполнены в виде тестов с вариантами ответов. Что-то я решил, что-то пришлось просто поставить наугад. Естественно – на черновике решения данных примеров не было.
Когда время вышло, мы все покинули аудиторию и отправились кто куда, чтобы через два часа вернуться обратно за результатами собеседования.

Оглашать результаты пришла та же женщина. Своим громким и резким голосом она попросила всех помолчать и послушать результаты. Я ждал, когда же она дойдет до моей фамилии. Так бывает иногда в фильмах, когда до какого-то момента время тянется в замедленном режиме воспроизведения, потом что-то происходит, и после чего, вдруг, все вокруг срывается с места и начинает проматываться с удвоенной скоростью. Так случилось и со мной. Секунды ожидания тянулись медленно, незнакомые мне фамилии с соответствующими им баллами растворялись в воздухе одна за другой.
«Лапин - ДВА», - сухим и беспристрастным голосом произнесла Тамара Константиновна, и, ни на секунду не задерживаясь, переключилась на оглашение следующей фамилии…
Такой разворот событий застал меня врасплох. К такому развороту событий я никак не был готов. Абитуриент, получивший оценку ниже трех баллов, больше не имел возможности пересдать общим потоком и автоматически выбывал из борьбы. Перед моими глазами возникла нехорошая перспектива от срочного устройства в какое-нибудь ПТУ, до возвращения с позором в свою родную школу, чтобы доучиться 10 и 11 класс.
От кого-то я слышал, что если жизнь (ну, или судьба) ставит тебя иногда в довольно щекотливые ситуации, значит, она к тебе неравнодушна, значит, ты ей нравишься. По какой-то случайности, мой дед оказался соседом по огороду с директором техникума, и, мало того, они еще были хорошо знакомы. Это и помогло. Мама, зная это, быстро сориентировалась и пошла на разговор с директором. Итогом разговора стало разрешение пересдать мне экзамен общим потоком. Уже потом, спустя полгода я узнал, что этого директора не стало. Стыдно признаться, но я даже не запомнил как его звали. Тем не менее, дело было сделано. Общих экзаменов я не помню совсем, как-то не отложились они в моей памяти. Помню только, что писали диктант по русскому языку, отрывок из повести «Кладовая солнца», как раз тот отрывок, где две сосны вросли друг в друга. Математику я сдал на «тройку», русский язык – на «пятерку», итого - восемь баллов. Проходной балл был как раз восемь. Я успокоился и стал ждать 1 сентября.